Одной из наиболее привлекательных для XXI в. черт философского мировоззрения Леонардо да Винчи (1452 - 1519) является его глубокое убеждение в индивидуальной моральной ответственности творца новой техники перед человечеством за последствия практического использования его идей и изобретений. Известно, что именно по этой причине он, едва ли не первым в истории техники и инженерной деятельности, утаил от современников технологические секреты некоторых свои разработок. В этом знаковом поступке великого гуманиста проявилось осознание им роли нравственных качеств личности в профессиональной деятельности инженера. Но, кроме того, здесь сказалась общая устремленность к человеку всей философии эпохи Возрождения как органического элемента новой гуманистической культуры. Нельзя, однако, забывать, что свойственные идеологии гуманизма жажда жизни, культ земной красоты и счастья, всестороннего и свободного развития личности, порождали и своего рода этический эгоизм, а в пределе — вели к индивидуализму, восторжествовавшему позже, в условиях рыночной экономики индустриального (потребительского) общества XIX в. Именно эти стороны возрожденческого гуманизма были положены в основу мировоззрения общества, стремившегося к освобождению человека вовсе не ради свободного развития личности, а ради превращения его в свободный для продажи товар на рынке труда и объект эксплуатации.

    На самом деле в XV — XVI вв. этика Возрождения, одним из ярких представителей которого был Леонардо, ориентирована на высшие идеалы и всеобщее благо, стремление к добру для всех, чему, как полагали гуманисты, должна быть подчинена жизнь ученого и инженера, готовых во имя реализации этих идей на личные лишения и невзгоды. Эти идеи нашли отражение в первых социальных утопиях (Т. Мор "Утопия", Т. Кампанелла "Город Солнца", Ф. Бэкон "Новая Атлантида"), предшественницах великих социалистических утопий XIX — XX вв. В контексте утопического социализма получили развитие и мысли Леонардо об ответственности ученых и техников за последствия научно-технического прогресса. "Теоретическое оформление" сомнений в оптимистическом идеале технического прогресса как основы цивилизационного процесса и философская критика порожденных европейским рационализмом представлений о безусловной ("абсолютной") эффективности науки и техники относятся уже к XVIII в. (Руссо, немецкие романтики, положившие начало "философии жизни" и введшие этот термин). Так философские проблемы техники органически вошли в философскую антропологию и стали оказывать мощное воздействие на развитие европейской философии в целом.

    Но ни этическое отношение Леонардо к инженерной деятельности, ни более поздняя философская критика европейского рационализма и этического эгоизма как основания характерных для индустриальной эпохи экономизма, техницизма и сциентизма не были должным образом восприняты и оценены современниками. Наоборот, становление крупной машинной промышленности в XIX в. и формирование на ее базе "потребительского общества", устремленного на обретение материальных благ как на цель и смысл жизни, привели к сдвигу массового общественного сознания от идеализма и романтизма к позитивизму и материализму. На волне успехов научно-технического прогресса, негативные последствия инженерной деятельности признавались несущественными для практики. И только после начавшегося в середине XX в. перехода мировой промышленности от индустриальных к новым наукоемким "высоким" технологиям, резко увеличившим техногенное давление человека на природу, стала очевидной опасность "чистого" рационализма и экономического интереса в роли определяющих факторов социально-экономического и научно-технического развития. Тем не менее, признание основополагающей роли духовных ценностей и мировоззрения субъекта деятельности в выборе целей, средств и способов ее организации и сегодня не без труда проникает в сознание инженера. "Философский анализ технической деятельности слишком часто ограничен рефлексией о ее компонентах, без учета связи возникающих здесь проблем с основополагающими для культуры и мирового цивилизационного процесса "вечными" вопросами этики, познания и бытия, не случайно сформулированными Кантом как единое "поле философии". На первый взгляд, может показаться, что именно такой подход представляет генеральную линию развития философии техники. Но подлинное, не суженное прагматиками и протестантской этикой (М. Вебер) отношение титанов Возрождения к оценке человеческих поступков и решений продолжало существовать в философских системах их последователей. Так, очевидно глубокое различие в западноевропейской и русской традициях оценки оснований и результатов социальной активности. Анализ этих различий с позиций "корневого" русского мировоззрения содержится в малоизвестных до недавнего времени в России работах С. Л. Франка. Семен Людвигович Франк (1877—1950) - выдающийся мыслитель, труды которого по праву относят к высшим достижениям философии XX столетия. "С. Л. Франк предстает просто философом - не отдельно русским или европейским, а русским и европейским сразу", — пишет известный исследователь его творчества А. А. Ермичев. Характерной особенностью русского мировоззрения он считал предубеждение против неправомерно апеллировавшего к авторитету Возрождения индивидуализма западного толка. С этим он связывал приверженность русского духа принципу "соборности" - определенного рода духовному коллективизму, состоянию внутренней гармонии между живой личной душевностью и надындивидуальным единством, которому вовсе не чужд (как считали славянофилы) признание личной свободы и индивидуальности. "Мы" в русском мировоззрении мыслится в противоположность "я — философии" Запада, не как объединение нескольких "я", или "я" и "ты", а как органическое единство человеческого сообщества - основа русской духовной жизни и духовного бытия. "Человек, каким он предстает во внешнем мире, видится крошечной частью мирового целого, и сущность его исчерпывается, на первый взгляд, этой видимостью; но фактически тот, кого мы называем "человек", есть в себе и для себя нечто неизмеримо большее и качественно иное, чем маленький осколок мира; это таинственный мир колоссальных потенциально бесконечных сил, внешне втиснутый в малый объем, и его потаенные глубины столь же мало напоминают о себе во внешнем проявлении, сколь огромные, неизмеримые богатства недр или таящие в себе опасность темные пучины соответствуют незаметному их выходу наружу, соединяющему их со светлым, желанным миром земной поверхности. Это и является принципиальной позицией русского духа в области душевного". Здесь мы обнаруживаем почти прямое изложение сути нравственных идеалов и норм, определяющих поведение человека, осознающего себя органически связанным не только с другими людьми (принцип соборности!), но и с миром в целом, подразумевающих высочайшую, основанную на духовности, взаимную ответственность людей друг перед другом. В этом смысле социальная этика православия, зафиксированная в концепции русского мировоззрения С. Л. Франка, тесно корреспондирует с этическим принципом моральной ответственности инженера, отраженным в творчестве великого гуманиста Леонардо да Винчи.