Новости
Произведения
Галерея
Биографии
Curriculum vitae
Механизмы
Библиография
Публикации
Музыка
WEB-портал
Интерактив


79


Главная  →  Публикации  →  Полнотекстовые монографии  →  Гастев А.А. Леонардо да Винчи. - М.: Мол. Гвардия, 1982. - 400 с., Ил. - (Жизнь замечат. Людей. Сер. Биогр. Вып. 9 (627)).  →  79

«Его Христианнейшего Величества короля Франции герцог Валентине и Романьи, владетель Пьомбино, гонфалоньер св. Римской церкви и верховный капитан — всем нашим местоблюстителям, кастеланам, капитанам, кондукторам, солдатам и остальным, кто в нашем подчинении. Этой грамотой предлагаю и предписываю, чтобы  нашему превосходнейшему и любимейшему главному инженеру и архитектору Леонардо да Винчи, которому дано поручение изучить местность, города и крепости и все другое, что он найдет нужным, предоставлен был всюду свободный проезд без пошлины и дружественное разрешение исследовать, что он пожелает. Также велю предоставить ему проекты других инженеров, чтобы их исправлять. Во избежание нашего гнева никто не будет ему препятствовать. Дано в Павии, 18 августа 1502».Наутро Цезарь со своими отрядами может оказаться в Пьяченце, к вечеру — в Форли, в полночь — еще в другом месте; ему достаточен один миг для раздумья, как жуку-водомеру, когда, застывая на поверхности воды, соображает, куда направиться далее. При подобной подвижности как нельзя лучше пригодится легкая лету­чая техника, а умение быстро вязать веревочные узлы и скреплять плотницкими замками разборные лестницы окажется нужней артиллерии, применяемой скорее для устрашения: избегающий открытого честного сражения военачальник больше полагается на хитрость, подкуп и другие бесчестные способы, чем на отвагу. При этом Цезарь правильно пользуется преимуществами единовла­стия, не давая себя сбивать всяким советчикам, поэтому не кружат его легкомыслие и беспочвенные фантазии, как герцога Моро. Также он не изнуряет себя бесцельной жестокостью; если же по приказанию поджаривают па угольях какого-нибудь купца, чтобы тот раскошелил­ся, то не занимать ему и дерзкой решимости и трудолю­бия в его приключениях, как и понимания в подборе сотрудников. Об этом хорошо говорит Пикколо Макьявелли:«Стремясь к славе и новым владениям, он не дает cебе отдыха, не ведает усталости и не признает опасностей. Он приезжает в одно место прежде, чем успеешь услыхать про его отъезд из другого; он пользуется рас­положением солдат и сумел собрать вокруг себя лучших людей Италии; кроме того, ему постоянно везет. Все это вместе делает его победоносным и страшным».За Цезарем постоянно следует ею инженер, вычерчи­вая пентаколо — пятиугольник, образуемый города­ми Романьи: Римини, Синигалья, Пезаро, Фано, Анкона. Пока же его господин, обдумывая направление удара или какую-нибудь коварную хитрость, остается в неподвижности хотя на один миг, Леонардо успевает сделать бы­стрый снимок местности и предлагает, как лучше ее укрепить, или оружие, которым следует пользоваться при нападении. Молниеносная быстрота размышления Мастера тем удивительней, что он еще и смотрит в разные стороны, как бы проявляя страбизм, косину, заме­чая и исследуя вещи, кажется, далекие от целей завоевания:В Романье — верх глупости!передние колеса теле­жек устраивают меньшими, задних, чем затрудняют дви­жение.Пастухи в Романье, у подножия Апеннин, делают большие полости в горах в виде рога и на одной стороне помещают рожок. Этот маленький рожок образует одно целое со сделанной ранее полостью, а потому произво­дит очень громкое звучание.Можно создать гармоничную музыку из каскадов, как ты видел это у источника в Римини.Но при быстром мотании в пентаколо как бы в за­мкнутом круге одновременно развивается и увеличивает­ся центробежная сила, другой раз выбрасывающая Мас­тера далеко по касательной. Так, посланный Цезарем, Леонардо однажды спустился по течению Арно до Эмполи, чтобы затем долиной Эльзы достичь западного по­бережья у Пьомбино, где от имени Борджа распоряжал­ся один из его капитанов, Вителоццо Вителли.Вдоль Арно до Эмполи Леонардо неоднократно путе­шествовал еще в прежние годы, поскольку этот древний город расположен в середине пути между Винчи и Флоренцией. Летом в зависимости от направления, куда дви­жутся путники, солнце светит либо в темя, либо в затылок со страшной настойчивостью, будто бы намерено про­буравить голову насквозь. Когда же терпение путеше­ствующих приходит к концу и не остается другого, кро­ме как зарыться в траву, спасаясь от жары, внезапно до­рогу обступают заросшие густым кустарником стены уще­лья, название которого происходит от gonfiare, то есть дуть, продувать, и приятный ветерок Гонфолины приносит облегчение. Если же забраться на крутизну, оттуда вниз по течению Арно открывается поучительный для живописца вид: подобно змее, река извивается, и с каждым ее поворотом синеет воздух и даль становится неопределеннее, так что близко к горизонту ничего нельзя различить, помимо тусклого свечения этих извилин, в результате чего может казаться, что река течет в небо. Зимою же или осенью, когда деревья и кустарники стоят без листвы, громаднейший, как бы прорубленный длившимся несколько тысячелетий сабельным ударом шрам Гонфолины целиком обнажается, и земля представляет исследователю свою генеалогию в виде отчетливо разли­чимых слоев и всякого рода отложений.Если ты скажешь, что раковины встречаются в наше время в пределах Италии по причине потопа, который их здесь оставил, то я отвечу тебе: такие ракушки, которые всегда живут возле морских берегов, должны бы остаться на самом верху гop, а не так близко к подно­жию, и не везде на одинаковой высоте, и не слой за слоем.Довольно редко Леонардо пускается в исследование вещей, если на их счет имеется установленное мнение церкви, предоставляя это, как он выражается со скрытой усмешкой, уму братьев — отцов народов, постигаю­щих все тайны и силу благодати. Что касается его аргу­ментации о всемирном потопе, то ведь самого события он не оспаривает, но только способы доказательства его до­стоверности. Поэтому на обвинение в нечестии он имеет что возразить, утверждая, что всестороннее обдумывание и рассмотрение каких-нибудь явлений природы не противоречит религии.Если ты скажешь, что раковины были носимы волна­ми, будучи пусты и мертвы, то я скажу, что там, куда попали мертвые, они не отделены от живых и что в на­званных горах обретаются только живые, которых мы рас­познаем по их створкам, и они находятся в ряду, где нет ни одной мертвой. Немного же выше встречаются места, куда волны выбросили всех мертвых с раскрытыми створками; и это около тех мест, где реки низвергались в море на большую глубину. Таков Арно, который падал Гонфолины и оставил там гальку; эта галька и теперь еще видна, она уплотнилась и образовала из камней разных стран, природы и твердости единый конгломерат. Не­много далее песчаный конгломерат превратился в туф — там, где река поворачивала в сторону Кастель Фиорентино. Еще дальше отложился ил, в котором жили ракушки и который наслаивался рядами по мере того, как потоки мутного Арно изливались в это море. И постепен­но поднималось дно моря, рядами выводя на свет эти раковины.Поверхность земли пребывает в беспрерывном движе­нии; дно морей поднимается, и вода утекает, размывая горы и возвышенности, образовавшиеся прежде: из полу­чившегося материала создаются новые горы; камни залегают рядами или слоями в зависимости от движения примесей, уносимых течением рек; эти слои выходят на­верх взамен других, погружающихся в глубину Земли, и раз за разом дальше и глубже. Таким образом, говорит Леонардо, любая часть Земли, которая обнажается при размыве, производимом течением рек, когда-то уже была видимой Солнцу земной поверхностью. Но если шестича­совое движение прилива и отлива морей можно непосредственно наблюдать и оно отчетливо воспринимается глазом и наводит на аналогию с дыханием человека, то длительность превращения низины и возвышенность исчисляется многими тысячелетиями и может быть достигнута только путем умозаключения. Дыхание человеческого легкого, более медленное дыхание морей и бесконечное в своей дол­готе дыхание космоса в целом, надо думать, соизмеримы и соединены как бы в музыкально» гармонии подобно тому, как при звучании оркестра частое пиччикато како­го-нибудь струнного инструмента соразмеряется с уда­рами большого барабана, раздающимися за время испол­нения пьесы два или три раза.Когда всадник достиг ближайшего к побережью пе­ревала и ему открылась выпуклая спина Лигурийского моря, то, насколько хватало зрения, видны были белые черточки пены, и у горизонта из туч протянулись пля­шущие смерчи. Замечательно, что горы располагаются относительно береговой линии точно как морские волны, гряда за грядой, — набегая с востока, они обрываются крутым склоном к западу, тогда как волны роняют пену и завиваются гребнями на восточную сторону. Но чем больше отстоят один от другого и разнятся члены какой-нибудь аналогии, тем поразительней иной paз оказывается сходство. Так, очертаниями и общим видом с некоторых точек горные хребты внушают наблюдающему образ ка­тастрофического бурного движения, хотя даже при слу­чающихся сильны; землетрясениях остаются на месте. Но и колебание воды, называемое волнами, указывал Леонардо, в гораздо большей степени дрожание, нежели движение, а землетрясений   правильно будет считать страшной дрожью или ознобом Земли.Заставши Вителоццо Вителли в Пьомбино. Леонардо не только получил бы от него для пользования Архимеда, которого любознательный капитан украл из библиотеки герцога Монтефельтро в Урбино и теперь возил с собой в седельной сумке и изучал на привалах. Поскольку Мас­тер имел приготовленный план переделки существовавших до него укреплений и строительства новых, городок на западном побережье, помимо добычи свинца и карли­ковых лошадок пони, прославился бы еще как место рож­дения новой фортификации, впрочем, рассчитанной на спо­собы ведения войны и наступательное оружие, каких тог­да не было и в помине, а появились они спустя двести лет. Имеется в виду фортификация скрытая, углубленная в земли, окатистая, свернувшаяся подобно змее, стараясь быть меньше заметной среди окружающей местности, чтобы, коваршейшим образом поощряя самонадеянность неприятеля, заставить его наступить на себя и тогда, внезапно плюнувши ядом, поразить его насмерть. Но, увы, несколькими днями раньше прибытия Леонардо на побережье тщеславие толкнуло Вителоццо Вителли навстречу своей гибели, и он решился бунтовать против Цезаря.Сгворившись с другими капитанами, чтобы те про­двигались к Урбино, он снял расположенный на побе­режье отряд и направился к пограничной крепости Сан-Лео, построенной Франческо ди Джордже для урбинского герцога.Заранее условившись, мятежники встретились здесь и закрылись в крепости для совещания. Цезарю не остава­лось другого, как через гонца доставить, капитанам послание, где всевозможные ложные обещания и посулы перемежались угрозами. Красноречие Борджа оказалось настолько успешным, что среди бунтовщиков начался спор и дело разладилось. 31 декабря 1502 года Вителоццо Вителли верхом на муле, с беретом в руках и смиренным выражением на лице приблизился к дому одного из зажиточных граждан города Синигальи, где Цезарь устраивал дружескую встречу и ужин повинившимся бунтовщи­кам. За их предводителем в таком же униженном и робком виде следовали герцог Гравина,  Паоло Орсини и Оливеротто да Фермо, все отважные капитаны, надеяв­шиеся на прощение. Впрочем, рядом с другими вероломными и жестокими поступками Цезаря предательское убийство его капитанов мало, чем замечательно, помимо того, что свидетелем тут оказался Леонардо, находивший­ся и Синигалье, как и его приятель Пикколо Макьявелли, сообщавший в тот день совету Десяти во Флоренцию: «Здесь идут грабежи; не знаю, удастся ли отправить до­несение, ибо не с кем это сделать. По-моему, пленных завтра не будет в живых».В августе 1503 года папа Александр VI умер, отра­вившись ядом, предназначенным одному важному сановнику, которого он желал уничтожить, однако перепутал бокалы. Рассказывают, что когда после этого папский камерарий вошел в его кабинет, то увидел за письменным столом адское исчадие в облике черта с рогами; улыб­нувшись, черт сказал камерарию:  «Ergo sum papa, я папа». Таким образом, дескать, оправдалось широко рас­пространенное мнение, что падение Борджа произойдет, как только кончится срок их договоренности с дьяволом.Избранный вскоре Пий III, человек престарелый и не­мощный, тотчас после инагурации умер, и престол под именем Юлия II донял кардинал делла Ровере, наиболь­ший враг Борджа и их жестокий преследователь. Хотя Цезарь до этого не поспешил на похороны папы Алек­сандра, своего отца, теперь, испытывая сильнейшее беспокойство, он явился в Рим, где не встретил, однако, малейшей поддержки или благожелательства. Увидевшись с герцогом Гвидобальдо, который с помощью нового папы рассчитывал вернуть утраченные владения, Цезарь удал па колени и пополз, как пресмыкающееся животное, тогда как этого герцога оп прежде лишил государства, а если бы ему удалось, отобрал бы и жизнь. Так выглядела наиболее удивительная метаморфоза, которую претерпе­вала вся сущность человека, одаренного приносить несчастья другим. Против ожидания герцог показал благо­родство и доброту, поднявши с колен недостойного про­сителя и разговаривая миролюбиво; однако же, Цезарю, чтобы его не настигла не знающая снисхождения рука Джулиано делла Ровере, пришлось спасаться из Рима. Не найдя приюта в Неаполе, он бежал за Пиренеи, где погиб жалким образом, сражаясь в качестве наемника. Имея в виду приведенные выше слова Макьявелли из трактата «О государе» — дескать, душа волка и профиль камеи, уместно напомнить также применимое к Цезарю Борджа мнение современников о папе Бонифации VIII: подкрался как лисица, царствовал как лев, умер как собака.Что касается Леонардо, то, как бы имея предчувствие, он еще прежде падения Борджа, случившегося в августе, по-видимому, сообразил, что ненадежна постройка, воз­водимая па песке или, лучше сказать, на болотистой поч­ве Романьи, а приданный его руке груз в действитель­ности не тяжелей горсти пуха. Так или иначе, в марте 1502 года — это по флорентийскому календарю, где новый год считается от Благовещения, или oт 25 марта, между тем как в Милане 1503 году скоро будет три месяца, — мы находим его во Флоренции, где он желает приступить к мирным занятиям.



 
Дизайн сайта и CMS - "Андерскай"
Поиск по сайту
Карта сайта

Проект Института новых
образовательных технологий
и информатизации РГГУ