849. C. A. 150 V.

Братья минориты блюдут время от времени некие свои посты, при коих они не едят в мо­настырях своих мяса. Но во время странниче­ства, поелику питаются они милостыней, им дозволяется есть то, что им подают. И вот когда двое из таких монахов сделали на пути привал в одной гостинице, в обществе некоего купчи­ка, севшего с ними за один стол, на который по бедности означенной гостиницы не подано было ничего, кроме вареной курицы, то этот самый купчик, видя, что для него будет этого мало, обратился к тем монахам и сказал: «Еже­ли не изменяет мне память, то не вкушаете вы ни в коем разе по таким дням в монастырях ва­ших мяса». На такие слова вынуждены были монахи ответить, что это правда. После чего купчик мог поступить по своему желанию и съел один ту курицу, а монахи остались ни при чем.

И вот после такого завтрака все трое сотра­пезников пустились вместе в путь; и, пройдя ко­роткое расстояние, пришли они к реке, изряд­ной ширины и глубины, а так как шли они все трое пешком, монахи — по бедности, а тот — по скупости, то и понадобилось, ради компании, чтобы один из монахов, сняв обувь, перенес оз­наченного купчика на собственных плечах; и, вручив ему свои сандалии, монах нагрузил на себя означенного человека.

И вот, когда тот монах достиг середины реки, то он тоже вспомнил о своем уставе; и остановив­шись наподобие св. Христофора, поднял он голо­ву к тому, кто восседал на нем, и сказал: «Скажи-ка мне немного: нет ли при тебе денег?» — «Разуме­ется, — ответил тот. — Уж не думаете ли вы, что купцы, как я, могут иначе пускаться в путь?» — «Го­ре мне, — сказал монах, — наш устав запрещает нам носить на себе деньги», — и мигом сбросил его в воду. Каковую вещь раскусив, а именно, что этой шуткой было отомщено причиненное не­давно огорчение, купец вынес эту месть с привет­ливым смехом, мирно и наполовину покраснев от стыда.