О КОМПОЗИЦИИ КАРТИHЫ КВАТРОЧЕHТО. 11

В отличие от иконы, в картинном изображении момент реального присутствия снят, так же как и в пространстве, существующем за поверхностью зеркала. Не случайно и художники и теоретики Возрождения так увлекались зеркалом, видя в нем образец для живописи. "И прежде всего потому следует брать зеркало себе в учителя [...] что на его поверхности вещи подобны картине во многих отношениях; именно, ты видишь, что картина, исполненная на плоскости, показывает предметы так, что они кажутся выпуклыми, и зеркало на плоскости делает то же самое; картина - это всего лишь только поверхность, и зеркало - то же самое; картина неосязаема, поскольку то, что кажется круглым и отделяющимся, нельзя обхватить руками, то же и в зеркале [...] и то и другое кажется очень далеко по ту сторону поверхности".

Но ведь зеркало поражало воображение ренессансных живописцев не только тем, что давало идеально похожее воспроизведение реальных предметов; не менее впечатляющим было то, что этих предметов и этого пространства на самом деле не существует, как не существует предметов и пространства, отчетливо увиденных человеком в мираже: "Разве тебе не покажется магией, если кто-то вдруг увидит некое явление в воздухе - город или людей, которые передвигаются по воздуху. Однако подобное случалось часто",- говорится в одном анонимном трактате о перспективе, написанном в начале XV века. Причем характерно, что автор стремится дать этому явлению, которое "казалось людям чудом", рациональное объяснение: "Когда лучи от земных предметов, отраженные облаком, двоятся в наших глазах, мы говорим, что эти предметы находятся в воздухе, хотя на самом деле их там нет". Чудо зрительной иллюзии, возможность видеть предметы, которые кажутся реальными и которых на самом деле нет, "которые не обладают реальным телом",-вот что поражало человека кватроченто. Отголосок этого удивления, хотя и в замаскированной, иронической форме, звучит даже в "Предсказаниях" Леонардо: "О сне: люди будут ходить и не будут двигаться; будут говорить с теми, кого нет". Но ведь это чудо зрительной иллюзии и призвана творить живопись, "которая на плоской поверхности силою науки показывает широчайшие поля с отдаленными горизонтами".

"Первое чудо, которое появляется в живописи, это то, что кажется, будто она отделяется от стены, или от другой плоскости, и обманывает тонкие суждения тем, что она [все же] не отрывается от поверхности стены".